06.07.2011
Большая Сарыоба

Впечатления Ирины
Морис, уже пробурчал что-то вроде: «Может напишешь что-нибудь…» и я решила хоть раз за три года отписаться. Если вам, конечно, не скучно будет читать мой длинный опус.
Долго сомневалась, ехать ли мне в этот поход или нет. Зимой не катаюсь, весной пару раз прокатила утречком с Морисом по 40-50 км, да и на Сарыобу съездила 5-го мая с Морисом и Петром. Последние две недели сильно болела, так что физически, конечно, была слабовата. Рассуждала так.
Плюсы:
1) после двух-недельной сидячки и лежачки в четырех стенах, можно глотнуть свежего воздуха и просто развеяться;
2) думала, что былая физическая подготовка все-таки как-то поможет.
Минусы:
1) огромнейший минус, конечно то, что мало каталась в этом сезоне;
2) сильно ослабла после болезни.
Морис пообещал неспешную покатушку, в результате, плюсы немного перевесили минусы, на что я и купилась. Выражение «неспешная покатушка» заставило меня забыть, что в компании с Морисом, она не обязательно будет не экстремальной. Радовало еще то, что старт назначался на 10 утра, значит можно было выспаться, правда к вечеру я уже сильно пожалела о том, что не было возможности выехать пораньше.
Утром на месте сбора оказалось четыре человека: Саша, Виталий, Морис и я. Виталия я знала заочно, по фотографиям на форуме, а с Сашей уже раз встречались. К 10 часам никто больше не подъехал и мы отправились вчетвером. Меня, как слабое звено, выпустили впереди группы. По городу, а точнее, по асфальту, я ехала бодренько: 20-25 км/час, и Морису даже пришлось меня немного попридержать: «Покатушка то неспешная…». Я успокоила всех пообещав, что на грунтовке «неспешную» поездку я им гарантирую обязательно. Первые 20 км дались довольно таки легко. Мужчины болтали о том о сем, но, в основном, на насущные велосипедные темы: звезды, каретки, колеса, тросики… в чем я абсолютно не разбираюсь, поэтому приходилось просто помалкивать. Пожалела, что никто из «девочек» не поехал, а то бы поболтали тоже о своем, о женском…
На 101-м обгоне, как обычно, нас облаяли собаки — это происходит каждый год, когда мы ездим на Сарыобу по этому маршруту. На этот раз дворняги лаяли не очень охотно, так, для проформы, видимо три пары хорошо накачанных постоянным педалированием ног (мои не в счет), их не вдохновляли.
Там, где появляется человеческое жилище, обязательно найдутся явные следы пребывания homo sapiens: мусор, зачастую вонь от чего-либо, разбитые бутылки. Вот это разбитое стекло и валялось в достаточном изобилии вокруг пары домиков на 101-м. Я старательно объезжала все «стеклянные» кучки, прислушиваясь к рассказу Виталия о том, как однажды на него подло напала примерно такая же дворняга, как и эти, со 101-го. Некоторое время спустя, Виталий что-то возбужденно начал кричать за моей спиной. Оказалось он кричит: «Пробой, пробой!». Сначала я подумала, что у него спустило колесо, но оказалось, что пробой был у меня. Чуткое водительско-байкерское ухо Виталия уловило посторонний звук спускаемой камеры. Из моего заднего колеса заметной струйкой выходил воздух. Пришлось остановиться. Морис не преминул заметить, что я не могу нормально ездить, я начала оправдываться, что старалась объезжать все стекла, но меня уже никто не слушал. Самостоятельно заменить камеру я, конечно же, не могу. Мне заменили камеру, подклеили покрышку, собрались ехать, и тут обнаружили, что пока мы были заняты всем этим событием, одно колесо Сашиного велика потихоньку похудело тоже. Тут пришла Сашина очередь оправдываться, что он тоже старался объезжать все стекла, на что Виталий, заметил, что он стекло заметил поздно, и подумал, что-то вроде того: «А будь, что будет…». Да, а вот у него как раз то ничего и не было. На вынужденную остановку с заменой камер и попутной болтовней ушло, думаю, около часа. Виталий с Морисом скрупулезно собрали весь мусор, оставшийся после заклеек камер, у них эта привычка убирать за собой все следы своего пребывания была «вбита» еще во время службы в спецвойсках. Как оказалось, Саша и Морис, почти однополчане.
Где-то за 101-м, под мостом, Виталий повернул обратно в город. Он решил нас немного посопровождать, а потом хотел поучаствовать (то ли просто посмотреть) в каких то городских мероприятиях велосипедистов, где среди всего прочего должна была быть экстремальная езда. Мы немного его поуговаривали, все-таки вчетвером ехать веселее, но Виталий пожелал нам приятного путешествия и повернул в город. То, что он поступил очень правильно, я поняла ближе к вечеру. Ну, а что касается экстремального катания, то он явно прогадал.
На 25-м километре у меня проснулся жор, я попросила остановиться, чтобы немного перекусить. Мой «жор» вылился всего в одно яйцо с маленьким кусочком хлеба и чашкой зеленого чая. Мужчины осторожно отказались от еды, попили только чаю и, видимо, правильно сделали. Хорошо, что мудрый Саша не стал распаковывать сальцо, которое прихватил с собой. На 30-м километре я почувствовала, что не могу уже ехать так бодро, как пока получалось до этого. Мы стали чаще останавливаться, мужчины терпеливо поддерживали мой темп езды. Морис постоянно успокаивал меня тем, что Сарыоба уже близко, что вот она вышка уже видна и т.д., Саша заманивал меня своим сальцом: «Приедем, искупаемся, сальца поедим». Так, при помощи обещанного сальца, вышки в пределах обозреваемой видимости и дружеской поддержки, мы доехали до Сарыобы. Подъезжая к Сарыобе, Морис все сокрушался по поводу того, что в праздничные и выходные дни ездить в этом направлении не стоит. Чистая правда. Чем ближе мы подбирались в озеру, тем больше нас обгоняло машин, идущих в том же направлении, либо едущих уже обратно. Мы ехали и глотали пыль от проезжающих мимо машин, на узкой дороге приходилось сторониться, выезжать на обочину, ехать по траве, что было неудобно и значительно снижало скорость. Мои голубенькие шорты были уже полностью в пыльную складочку. Морис с Сашей решили на обратном пути ехать по другой дороге, где обычно машины не ездят.
Наконец-то мы добрались до озера! Я была уже никакая. Мужчины предположили, что съеденное мною яйцо было некстати, так как оно тяжело усваивается. Я же думала, что я просто перегрелась, так как было очень жарко. Возможно, сказалось и то, и другое, и еще то, что давно не каталась. Когда я уже была на пляже, то что-то делать сил уже никаких не было. На некоторое время мне показалось, что я «уезжаю». На всякий случай поинтересовалась у Мориса, знает ли он что делать в случае, если я потеряю сознание. Морис уверил меня что знает: «Выкопаю ямку два на два метра и закопаю». Это меня успокоило: «Все таки знает как оказать первую помощь, чертяка!». Сашка побежал купаться в солененькой водичке, Морис тоже туда направился, ну и я побрела в том же направлении, попросив Мориса надолго от меня не отходить, на всякий случай. Через некоторое время я оклемалась. Вода было очень теплая, т.к. дно озера в самом начале пологое и нагревается быстро, да и жара стояла. Народу на озере, как на Черном море в горячий сезон! По чъей-то наводке народ разузнал, что здесь лечебные грязи. Может действительно так? Лечебно-оздоровительно-развлекательная схема у большинства, приблизительна была одинакова. В качестве лечебно-оздоровительной процедуры: заход в воду, женщины по пояс, мужчины по горло, затем обмазывание грязью, затем заключительный заход в воду, для того, чтобы отмыть грязь. В качестве развлекательной процедуры: сосиски зажаренные на костре, плюс водочка или пиво, или и то и другое вместе.
Мы, конечно, смотрелись немного особняком на этом празднике жизни, приехав не на джипах, а на великах. В общую, «лечебную оздоровительную развлекательную» программу, мы тоже не вписались: искупались, с удовольствием похлебали зеленого чая, я наконец-то добралась до сальца, еще пару раз искупались… Народ усиленно обмазывался глиной, причём некоторые мазали даже волосы на голове. Саня вышел из воды и поинтересовался у двух мужиков, выкопавших уже огромную грязевую яму на берегу: «Мужики, что ищем, мне можно к вам присоединиться?». Мужики немного смутились, то ли не хотели делиться грязью, то ли еще чего, но немного потеснились, пропуская Саню к своей ямке, видимо его абсолютно лысая голова и нехилые габариты внушили доверие. Саня тоже покопался в яме, удовлетворяя свое любопытство, но видимо ничего интересного там не нашел.
Кстати, если кто соберется на Сарыобу, то знайте, что лучше туда ехать в будний день, ну а если народу много, то лучше выбрать место левее от общего сборища. Левее, это если как в той сказке, стать к озеру лицом, а к избушкам задом. На озере даже есть небольшой магазинчик и стоят юрты, где продают кумыс. Нам с кумысом не повезло.
После купания, еды и чая я чувствовала себя значительно лучше и даже уже подумывала, что обратную дорогу осилю.
Ехать обратно мужчины решили другой дорогой, чтобы больше не глотать пыль от проезжавших мимо машин. Я в выборе дороги участие не принимала, потому как все равно ни той, ни другой дороги не знала. Обратно ехать было одно удовольствие, ветер дул в спину, погода была просто отличная, ехали со скоростью, примерно, 20-25 км/час. Морис оптимистично заметил, что при такой скорости мы часа через полтора — два будем дома. Над Астаной развивалось кучево-дождевое облако. Саша предположил, что оно обойдет нас стороной. Я промолчала. Перед поездкой посмотрела карты погоды, циклон был рядом, и, скорее всего, это была фронтальная облачность, которая идет не очень узкой полосой.
На обратную дорогу Морис уговорил нас разведать одну дорогу, по которой мы можем сократить наш путь на 8-10 км, да и к тому же, нам не будет мешать проезжающий транспорт. Впрочем, уговаривать Саню было не нужно, а я легкомысленно рассудила, что разведывать дорогу с Сарыобы не так страшно, все таки здесь Морис все уже давно изъездил. Но разведка оказалась настоящей разведкой, в духе Мориса. Конечно, мы сократили те 8-10 км, и может быть даже немного сэкономили во времени, но какая это была дорога! Мы ехали по какой-то старой, заросшей дороге, местами шли пешком и, чаще всего, пешком шла я. Морис на своем бронетранспортере пёр практически по любой местности. Морис меня подбадривал, говорил, что скоро уже переезд: «Вон там, за тем лесочком», Саня ему поддакивал и говорил, что как классно, что на нас никто не пылит. Лесочек сменялся лесочком, а переезда все не было, я ехала и бурчала, что согласна была бы ехать и в пыли, но по нормальной дороге. Когда переезд был уже в поле зрения, облако над городом заняло почти уже все небо и явно надвигалось на нас, постоянно сверкали молнии, начал усиливаться ветер, начали падать отдельные капли. Уже подъезжая к переезду, под мостом, дождь припустил во всю силу. Мы залезли под мост, я сняла кепку, которая была уже не нужна, одела курточку, Морис тоже натянул куртку, у Сани куртки не оказалось. Морис, предложил остаться под мостом переждать дождь. Я чувствовала себя уже очень уставшей, но знала, что такой дождь пережидать бесполезно, Саня тоже был за то, чтобы ехать. Из-за сплошной низкой облачности, стало уже совсем темно, дождь хлестал как из ведра, причем ветер был сильный, и крупные капли больно хлестали по лицу. Я больше всего боялась, что такой сильный ливень может расквасить дорогу и тогда ехать будет просто невозможно. При таком ветре и ливне, плюс, учитывая мое полудохлое состояние, скорость была где-то 9-10 км/час. Дорога почти моментально покрылась лужами, под которыми ничего не было видно. По траве ехать опасалась, она скользила, мне легче было ехать по лужам, чем выезжать на траву. Когда сверкала молния, дорога на некоторое время освещалась. Я все переживала, что молния может ударить прямо в нас. Морис, все ехал и сокрушался что если бы не этот внезапный ливень, мы бы были уже в городе. Саня, за полчаса до начала ливня, успел позвонить жене и радостно сообщить что через часок прибудем, пусть готовит ванну и ужин. Морису ужин готовить было некому, и он буркнул, что обойдется яичницей. Ливень испортил все радужные планы. Я начала очень сильно отставать. Попросила Мориса, чтобы он отправил Саню домой, а мы уж как-нибудь вдвоем сами доберемся. Сане было нужно утром рано на работу. Саня оторвался, мы потихоньку поплыли сквозь лужи дальше. Я думала, что так будет продолжаться вечно, а огни объездной дороги были уже рядом, но все никак не приближались.
Когда добрались до станции 40-ой, Морис вдохновился, сказал, что теперь то я могу скорость увеличить. Скорость на асфальте действительно стала сносной, мы ехали по проливному дождю примерно 20, иногда 25 км/час. Все первые полосы в городе были залиты дождем, поэтому машины, по возможности, ехали по второй, третьей полосе. Мы ехали по первой полосе, местами колеса уходили в лужу наполовину. Морис, по неосторожности, сначала ехал позади меня, но на первой же большой луже, вся вода из под моего колеса окатила его с ног до головы и он пристроился сбоку. Я ехала уже на полном автомате. Пальцы замерзли, видимо от напряжения и холодного дождя, и я пыталась немного расшевелить их постоянно сжимая и разжимая. В голову приходили всякие мысли о том, как кто-нибудь бы меня подобрал на машине, подвез до дому, затащил на четвертый этаж… Но такую абсолютно мокрую и грязную, причем с великом, причем в такой сильный ливень, какой дурак бы рискнул подобрать? На горбатом мосту Морис ехал сам и тащил еще и меня, я просто сидела, педали не крутила, а он ехал сам, и подталкивал меня в спину. Когда начали спускаться с моста, он слегка меня подтолкнул и я покатилась своим ходом. По городу ехали довольно таки резво, народ смотрел на нас как на сумасшедших, нам было уже на все наплевать, лишь бы добраться до дома. В общем, до подъезда я добралась, а дальше, велики, и меня в придачу, затаскивал уже Морис. У меня еще хватало сил бормотать, что вот, мол ты и так устал, а тут еще и я в нагрузку. Морис сказал, что с такой скоростью, с которой мы ехали, ему не удалось устать, а под дождями он бывал и подольше, и видел ливни посильнее.
В итоге, яичницу он готовил себе сам, еще накормил и меня. Я не знала хочу ли есть, но горячего чаю очень сильно хотелось, так как замерзла просто как цуцик. Между яичницей и чаем я периодически впадала в забытье и после первой кружки чая я уже ничего не помнила, заснула.
Вот такой длиннющий рассказ, совсем как наша покатушка. Это я, видимо, за три года молчания отписалась, теперь можно еще года три помолчать.